Советская литературная эпоха воспитала множество гениальных писателей. В их число ходит и Михаил Афанасьевич Булгаков. Из-под его пера вышли известные во всем мире «Мастер и Маргарита», «Собачье сердце», «Дни Турбиных», «Роковые яйца». Актуальность его произведений наблюдается и сегодня. В театрах дают спектакли по его романам, а по телевизору крутят экранизации его произведений. ТворчествоБулгакова обрело бессмертие, но что погубило самого автора, и от какой болезни умер Михаил Булгаков.
По стопам предков
Семья Булгаковых была большой: семь детей, из которых Михаил был старшим. После гимназии в Киеве поступил на медицинский. Желание быть врачем было осознанным, так как близкие родственники были успешными лекарями. Свои врачебные приключения Булгаков позже отобразил в «Записках юного врача». Булгаков хотел быть лекарем на флоте, но постоянно получал отказы. Его не брали на службу из-за болезни почек, которая через многие годы и заберет его жизнь.
Во время Первой мировой войны Булгаков был прифронтовым врачом. После его направляли по разным селам и деревням. Врачевал он и во время Брусиловского прорыва. Также был добровольцем Красного Креста.
Сывороточная болезнь
Почечная недостаточность была у писателя с детства и, скорее всего, досталась ему в наследство от отца. В 1916 году Булгаков получил в Киеве диплом лекаря с отличием. Сначала работал военным врачом на фронте Первой мировой, «пилил ноги», так как самым распространенным солдатским диагнозом тогда была гангрена.
После его послали в село Никольское земским доктором, то есть человеком, который лечит почти все — терапевт, хирург и акушер в одном лице.
О работе в Никольском Булгаков напишет свои «Записки юного врача», в том числе о том, как лечил дифтерийный круп у крестьянских детей. Дифтерия — часто смертельная инфекционная болезнь, при которой дыхательные пути может перекрыть тонкая пленка. Круп не дает сделать вдох и убивает пациента, поэтому врачу в те годы приходилось отсасывать пленку специальной трубкой. При такой процедуре нередко заболевал и сам доктор — на счету дифтерии тысячи погибших при работе врачей.
Булгаков лечил от крупа ребенка и понял, что, возможно, заразился. Он решил ввести себе противодифтерийную сыворотку. Она сильно отличалась от современной прививки — да, более или менее защищала от инфекции, но давала тяжелые побочные эффекты и могла вызвать сывороточную болезнь. Именно это и случилось с Булгаковым. У него начался кожный зуд, распухло лицо, он не мог ходить, постоянно находился в постели. И без того не очень крепкое здоровье пошатнулось. Чтобы облегчить боль, Булгаков выписал себе рецепт на морфий. Первая жена писателя покупала его в разных аптеках, чтобы не вызывать подозрений, а Булгаков колол себе его дважды в день. Зависимость от морфия он впоследствии смог побороть, а вот привычку к обезболиванию — нет. Она-то, возможно, и привела его к гибели.
«Явление незаконное». Загадочная и необъяснимая судьба Михаила Булгакова Подробнее
Булгаков и морфий
Булгаков проводил операции разной степени сложности. Опасаясь за свое здоровье, с 1917 года прибегает к употреблению морфия. По началу, Михаил Булгаков колол морфий, чтобы не подцепить дифтерию. Вскоре, употребление наркотика становится привычным делом. Некоторые аспекты действия этого наркотика Булгаков описал в рассказе «Морфий». Молодой доктор в глуши начинает принимать морфий, понимая, что его ждет впереди. Герой рассказа умирает в приступе горячки, повествуя о пагубном эффекте морфия.
Рукописи не горят
Булгаков писал очерки и рассказы в московские газеты, а в 1923 году он вступил в Союз писателей. Булгаковские пьесы ставили во МХАТе. Влиятельные критики и литературоведы не отказывали себе в разгромных статьях о творчестве Булгакова. По его подсчетам, за 10 лет накопилось около 300 негативных рецензий.
К 30-м годам литературное, театральное и, соответственно, материальное положение Булгакова резко ухудшается. Его произведения не пропускает цензура, пьесы и постановки в театре запрещаются. Булгаков хотел выехать за границу, но ему отказали. После письма Сталину, Михаил Афанасьевичу было разрешено работать в Московском художественном театре.
Образы своих героев Булгаков часто искал в реальной жизни. Множество его знакомых и близких стали прототипами персонажей его романов и театральных пьес.
Михаил Булгаков: болезнь и смерть
В 1939 году Булгаков в кругу друзей и супруги уезжают в Грузию для постановки пьесы об Иосифе Сталине. Однако, постановку отменили. По рассказам жены, с того времени у Булгакова наблюдаются ухудшения здоровья.
Михаил Афанасьевич прибегал к морфию, чтобы уменьшить боли. Доктора сообщили, что у него почечная недостаточность, а морфий был прописан годами ранее. Михаил Булгаков стал терять зрение, но все равно продолжал творить. Михаил Афанасьевич мучился от болезни бочек, но чувствовал долгожданный покой, как и герои заключительных глав «Мастера и Маргариты». Он диктовал своей жене заключительную версию романа.
Февраль 1940 года близкие Михаила Булгакова не оставляли его ни на минуту. 10 марта Булгаков умер. На следующий день прошла панихида в здании Союза писателей. Также была сделана посмертная маска писателя, а тело Михаила Афанасьевича предали огню.
Где похоронен Михаил Булгаков? Захоронение праха состоялось на Новодевичьем кладбище. Елена Сергеевна Булгакова (девичья фамилия Шиловская) отыскала надгробный камень с могилы Николая Гоголя и установила его в месте захоронения супруга. При жизни Булгаков был впечатлен произведениями и образами Гоголя, считал его своим учителем и творческим наставником.
Помогла бы пересадка
«Вполне адекватные времени рекомендации докторов, — комментирует назначения врачей профессор Сеченовского университета Болеслав Лихтерман. — Какие-то препараты мы применяем и сейчас. Просто тогда это было все, что могла предложить современная медицина».
С диагнозом, как у Булгакова, в те годы многие пациенты погибали в среднем за месяц. Он проживет полгода.
«Даже при высоком уровне образования врачей тогда они были бессильны, — считает главный трансплантолог Минздрава Сергей Готье. — Его болезнь была приговором. Более того, я думаю, Булгаков просто не дожил до рака».
Статья по теме
Метод доктора Воронова. Как прототип профессора Преображенского потряс мир
Так что же могло спасти Булгакова? Готье считает, что как минимум заместительная почечная терапия, например, гемодиализ. Его изобретут через несколько лет после смерти Михаила Афанасьевича. «Помогла бы и трансплантация почки, — продолжил Готье. — Он бы встал в лист ожидания, дождался подходящего донора и мог бы 10 лет спокойно жить с новой почкой. Потом можно сделать новую пересадку. У нас есть пациенты, которые пережили 3 пересадки!»
Кстати, тема трансплантации тоже отразилась в творчестве Булгакова — ей занимался профессор Преображенский из «Собачьего сердца». В те годы это было скорее фантастикой, хотя первую попытку трансплантации в СССР провели при жизни писателя, в 1931 году, и он вероятно об этом опыте знал.
Но если бы не мучительные головные боли Булгакова, не было бы и беспорядочного приема обезболивающих. «Все нестероидные анальгетики, если их принимать горстями от любой боли, приводят к почечной недостаточности, — отметил Сергей Готье. — Поэтому то, что они, например, сейчас есть в свободной продаже, — настоящая диверсия».
Что говорили о смерти творца «Мастера и Маргариты»
После смерти писателя, современники гадали, от чего умер Михаил Булгаков. Одной из версий была его связь с потусторонним миром. Увлечение оккультными науками и «чертовские игры» во время работы над книгой «Мастер и Маргарита» накликали болезни и раннюю смерть.
Другой вариант причины смерти Михаила Булгакова более прозаичен – страсть к наркотикам. Булгакову был прописан морфий, чтобы притупить его боли. Произведение «Морфий» отчетливо описывает мучения врача-морфиниста. Во многом, эти записки автобиографические. Но без наркотика жизнь была еще хуже, чем без них.
close
100%
Михаил Булгаков Wikipedia Commons Булгаков умер в марте. Об этом мало кто помнит. Конечно, смерть Сталина, которую нельзя не вспоминать каждый март, затмевает в нашей памяти смерть писателя. Смерть тирана — это ж поворотное событие эпохи, созданный им колосс всегда оказывается на глиняных ногах и рушится потом еще долгие годы, шлейф после этой смерти такой жуткий, воронка от этой смерти такая засасывающая и т д.
А смерть писателя, даже очень талантливого — это всего лишь конец его пути. Вроде бы…
Или нет?
Мандельштам говорил: о смерти художника и мыслителя следует говорить как о высшем моменте его творчества. Что же нам говорит смерть Булгакова? Оказывается, многое. Оказывается, Булгаков умер потому что… потому что… его разлюбил Сталин. И да, я почти не преувеличиваю. И даже совсем, в сущности, не преувеличиваю.
«Глубокоуважаемый Александр Николаевич! Простите, что беспокоим Вас этим письмом, но мы не можем не обратиться к Вам, считаем это своим долгом. Дело в том, что
Читайте также:
драматург Михаил Афанасьевич Булгаков этой осенью заболел тяжелейшей формой гипертонии и почти ослеп…»
Это отрывок из письма к Поскребышеву, секретарю Сталина (то бишь к самому Сталину) великих МХАТовцев Качалова, Хмелева и Тарасовой. О чем они просят? Угадайте. Ни о чем конкретном. О том, чтобы Сталин вновь полюбил Михаила Афанасьевича.
О! Проза! О, низость! О, тщета! О ничтожность мыслящего тростника! Почему человек так хрупок? И не только организм его тщедушен, но и духом он так же слаб?
Письмо это необычное. Совсем необычное. С одной стороны, это серьезный и отчаянный поступок. В те времена заступаться за опальных писателей было не модно, совсем не модно, да-с… Как точно писал Иосиф Бродский в письме к Вацлаву Гавелу, обходили опальных не только из-за страха потенциального преследования, а потому что считали такого «меченым и обреченным, человеком, на которого глупо тратить время».
И вот, артисты совершают Поступок. Когда так легко и мейнстримно было бы отказаться от бывшего товарища — беспокоят самого Сталина бессмысленным своим письмом. Булгаков — в опале. Его пьеса «Батум» о Сталине Хозяину не понравилась. И он ее запретил. Лучше сказать, он ее зарезал. Лучше сказать, зарезал самого Булгакова. Зарезал посредине подготовки к ее постановке. При обстоятельствах, весьма травмирующих самолюбие Булгакова. Но об этом после.
Надо сказать, что это письмо — настоящая жемчужина выставки музея Булгакова «Последний год: история ненаписанной пьесы». Этим документом музей особенно гордится. Музей отличный, современный, в меру интерактивный, выставка интересная. Тут даже есть фотографический портрет прототипа Аннушки, соседки Булгакова по коммуналке по кличке Аннушка-чума, страшный портрет, ну точно типаж для фильмов Алексея Германа-старшего.
Но на новой выставке (которая посвящена двум последним пьесам Булгакова, и обе — о Сталине) безусловный гвоздь программы — вот это письмо, где МХАТовцы умоляют Поскребышева спасти Булгакова. Как? Передать Сталину… Что? Что именно нужно сделать? Нужно сделать, чтобы Сталин вновь полюбил писателя, позвонил ему еще раз, как когда-то звонил… и вот тогда писатель, конечно, сразу излечится, потому что звонок Сталина имеет магическое и целительное действие сам по себе (в этом вообще никто не сомневается). Но звонка не последовало. И Булгаков умер.
Здесь можно узнать о последнем замысле Булгакова, пьесе, в которой Писатель, пытаясь выторговать себе славу и благополучие, идет на сделку с «человеком в форме НКВД» (Ягодой), а тот стреляется после разговора с «человеком с трубкой» (Сталиным). Пьеса так и не была написана, известен только замысел, а сюжет ее сохранился только в пересказе Елены Сергеевны, которая многое перекраивала на свой лад. Выходит, что замысел пьесы в том, что писатель хочет благополучия и обещает его жене — в этом весь смысл грехопадения мастера. Мелковато. Духовный, символический план у пьесы полностью отсутствуют. Я не верю в такое убогое содержание пьесы и предпочитаю думать, что обмельчание и улилипучивание пьесы целиком на совести Елены Сергеевны.
Зачем Булгаков писал эти пьесы? Об этом существуют разные точки зрения, как водится. Но самое трезвое — это оценка литкритика Анны Берзер: «нет, мне не кажется, что здесь какая-то тайна. Нет, я не заметила иронии или гротеска. Нет, это не пародия, это посредственно написанная пьеса…»
Вот же… крупные художники имеют это уникальное свойство впадать в политическую слепоту и очаровываться тиранами. Льнуть к тиранам. Художник и тиран создают очаровательные и назидательные пары для истории. И каждый уважающий себя гений просто обязан обзавестись своим тираном.
Платон — Дионисий Старший. Пушкин — Николай Первый. Булгаков — Сталин. Теперь посмотрим, как заканчивались эти «дружбы» молодых слонят с крокодилами. Платон тирана просвещал-просвещал, тот слушал-слушал, а потом взял да и в рабство продал философа. Николай Пушкина опекал-опекал, а потом взял да и связал Пушкина по рукам и ногам, да и не последнюю роль сыграл в смерти поэта. Булгакова Сталин тоже опекал, звонил ему, пьесы его ценил, по много раз смотрел, обещал даже встречу… А потом случилось то, что случилось…
Не пытайтесь договориться с крокодилами, друзья, не пытайтесь. История не знает случаев, когда бы эти беседы не заканчивалось трагедией.
Сталиным были очарованы и Булгаков, и Пастернак, оба бредили желанием с ним говорить. Оба считали, что в Сталине проговаривается время. Видимо, отсюда в «Мастере и Маргарите» это желание «мне бы с ним поговорить», которым мучим и Иешуа, и Понтий Пилат.
В общем — не без колебаний — но к 60-летию Сталина Булгаков написал плохую пьесу под названием «Батум», восхваляющую молодые годы Виссарионыча. А Сталин взял да эту пьесу и запретил. Хаха. Как сказал по схожему поводу Довлатов, это что же получается, что я себя дьяволу не продал, а подарил.
Но опала случилась не сразу. Сперва Булгакову сообщили, что пьеса произвела самое положительное впечатление на руководство Комитета по делам искусств.
Подарив себя дьяволу, Михаил Афанасьевич поехал в Батум дособирать материал о жизни Сталина. Тут в вагоне поезда Москва — Тбилиси его и остановила длань вождя. В вагон вошла почтальонша и громко произнесла: «Бухгалтеру телеграмма!» Судьба приняла облик неграмотной почтальонши. А могла и Коровьевым обернуться.
Дьявол ироничен.
Свои самые трагические месседжи он доносит до нас всегда какими-то похабными голосами, и своим главным почтальоном всегда назначит какого-нибудь Коровьева.
Никто не понял, кто такой этот бухгалтер и кому телеграмма. Зато сам «Бухгалтер» понял. «Это не бухгалтеру, а Булгакову. И это — конец», — произнес Михаил Афанасьевич слова, которые навсегда врезались в память Елене Сергеевне и Виталию Виленкину, его спутникам.
Текст телеграммы гласил: «Надобность поездке отпала возвращайтесь Москву». По дороге обратно с Булгаковым случился сильнейший сосудистый криз. Он заболел тогда же — в машине по дороге домой. И через пять месяцев после этого умер. Сталин отверг его вместе с его пьесой. Также поступила информация, что «наверху посмотрели на пьесу Булгакова как на желание наладить отношение к себе». Такой удар по самолюбию вынести сможет не каждый.
Почему-то стихи Мандельштама, демонизирующие Сталина — «Мы живем под собою не чуя страны», — Сталину нравились. А пьеса Булгакова «Батум», прославляющяя его, не понравилась. Почему так произошло? Почему демонизация, увеличивание (в черную сторону) его размеров Сталину льстило?
Факт в том, что после стихов «Наши речи за десять шагов не слышны» Мандельштама было решено «изолировать, но сохранить». А после пьесы «Батум» Булгакова было решено не сохранять.
Мандельштам не ластился к власти, и то, что не печатают, его не то что бы не тяготило, но он принимал это с безысходностью — знал, что нет ему места в советском раю. Такие, как он, советского рая не заслужили. Известно, что он выгнал молодого писателя, который просил его (изгоя) составить ему протекцию, и долго кричал на лестнице: «А Андрея Шенье — печатали?! А Сафо — печатали?! А Иисуса Христа — печатали?!»
А Булгакова тяготила правка плохих чужих текстов на революционные сюжеты в Большом театре (чем он вынужден был зарабатывать на жизнь). Он хотел и требовал советского рая. И советской славы. И не получил, конечно…
Сам Булгаков блистательно изничтожал деятелей искусства в «Записках покойника» («Театральном романе») (убийственной сатире на МХАТ). Но на него самого такого же талантливого и злого пера не нашлось. (Не считая травли со стороны бездарных и завистливых коллег за лучшую его пьесу «Мольер»).
В этом месте мне, как колумнисту, положено выйти на современность. Но хотя современные измельчавшие до мышей гении тоже — все как один, ну, все как один — льнут к власти, но поскольку они не гении, то и упрекать их не в чем…
P.S.
Вот это письмо:
«Медицина оказывается явно бессильной, и лечащие врачи не скрывают этого от семьи. Единственное, что, по их мнению, могло бы дать надежду на спасение Булгакова, – это сильнейшее радостное потрясение, которое дало бы ему новые силы для борьбы с болезнью, вернее – заставило бы его захотеть жить, – чтобы работать, творить, увидеть свои будущие произведения на сцене.
Булгаков часто говорил, как бесконечно он обязан Иосифу Виссарионовичу, его необычной чуткости к нему, его поддержке. Часто с сердечной благодарностью вспоминал о разговоре с ним Иосифа Виссарионовича десять лет назад, о разговоре, вдохнувшем тогда в него новые силы. Видя его умирающим, мы, друзья Булгакова, не можем не рассказать Вам, Александр Николаевич, о положении его, в надежде, что Вы найдете возможным сообщить об этом Иосифу Виссарионовичу
Качалов Хмелев Тарасова».
Ужасно.
